Что делать евреям?
Песня "Что делать евреям?" описывает цинизм Хаима Румковского, также упоминается первый период существования Лодзинского гетто, когда людям недоставало работы и продуктов. В припеве звучит ряд риторических вопросов, беспомощных и безнадежных: что нам делать, когда мы голодны и нет никакой еды?
Вторая часть каждого куплета одинаковая — это ответы Хаима Румковского голодающему народу: когда-нибудь у нас будет хлеб с маслом и котлеты из конины. Однако первые части куплетов различаются. В них упоминаются разные еврейские праздники, но история и традиции этих праздников искажены. Осенний праздник Суккот (Праздник Кущей), который длится восемь дней и оканчивается Симхат Торой (Радость Торы), судя по песни, продлится несколько месяцев. А на Пурим (праздник в память о спасении евреев в Персии), который отмечают весной, люди вместо карнавала будут справлять Симхат Тору и начнут новый цикл чтения Пятикнижия.
Эта песня — единственная, в которой упоминается Пурим. Этот праздник с его карнавальным игровым началом и традиционными пуримшпилями (традиционные представления) никогда не отмечался в гетто. Традиционно во время Пурима нарушается привычное течение жизни. Как же могли пуримшпили перевернуть и без того искаженную жизнь узников гетто? Для игр и спектаклей, основанных на абсурдных ситуациях, не место в гетто, поскольку сама жизнь абсурдна.
Эта песня описывают нужду обитателей гетто, которые уже продали все свои вещи, чтобы получить еды, однако, их ждет лишь голод. Мелодия напоминает другую идишскую песню "Десять братьев" (ид. трансл. Tsen brider), в которой совмещаются многие еврейские музыкальные образы.
This song is the only one in which Purim is mentioned. Purim itself, with its carnival costumes and plays, was never celebrated in the ghetto. Traditionally Purim is a time of inversion in which the opposite of normality is celebrated. But in the ghetto, where normal life was reversed to begin with, how could a Purimshpiel [a Purim play] be followed by a return to normality? The ghetto was clearly not the place for games and plays presenting absurdity, since life was already entirely absurd.
In general this song describes the poverty of the ghetto's inhabitants, who end up selling all their belongings in order to obtain food, yet still find themselves hungry. The melody resembles another Yiddish folksong 'Tsen brider' (Ten brothers), and incorporates many Yiddish musical characteristics.