Леон Качмарек
(1903-1973)
Композитор Леон Качмарек находился в заключении в Дахау с 1940 по 1945 год. Во время заключения он стал дирижером немецкого мужского хора из 45 человек, несмотря на то, что был поляком. Качмареку удалось сохранить часть своего музыкального наследия в трех лагерных тетрадях и различных дополнительных произведениях, которые он написал в Дахау. После войны он продолжал работать художественным руководителем хора и был награжден серебряным крестом за заслуги от Министерства культуры и искусства Польши. В настоящее время о Качмареке мало что известно, хотя его записные книжки свидетельствуют о том, что он был признанным композитором из концлагеря. Таким образом, после долгих лет безвестности его история будет включена в растущий список художников и музыкантов, помнящих о периоде Холокоста, что в конечном итоге будет способствовать сохранению памяти о нем и принесет ему заслуженное признание.
Ранняя жизнь
Родившись в Польше 1 июня 1903 года, Качмарек закончил музыкальное образование за несколько лет до начала Второй мировой войны. Для диплома он сочинил песни и фуги для фортепиано и получил хорошую оценку в аттестате.[1] После нацистского вторжения в Польшу, он был арестован в марте 1940 года гестапо в Кольмаре, немецком названии Ходзежа, небольшого польского городка на северо-западе страны, и впоследствии обвинен как политический заключенный [2] в Форте VII в Познани.
Приключения во время войны
Оттуда 4 апреля 1940 года Качмарек был отправлен в концентрационный лагерь Дахау и зарегистрирован как Schutzhäftling (заключенный под охраной) с номером 11495. Хотя в имеющихся материалах исследования не указана точная причина его ареста, категория заключенных, к которой он принадлежал, может помочь сформулировать гипотезу. Шутцхафт был нацистским эвфемизмом для внезаконного заключения политических или иных противников, особенно евреев, как якобы необходимых для защиты их от "праведного гнева немецкого населения". После начала войны в 1939 году нацисты также начали преследовать поляков, имевших связи с политическими группировками, а также коммунистов и тех, кто был антифашистом или участвовал в скаутском движении. Однако наиболее вероятно, что Качмарек стал жертвой Аусерордентлихе Бефридунгсакцион (AB-Aktion), в ходе которого национал-социалисты уничтожили польскую интеллигенцию, профессоров, художников, музыкантов и интеллектуалов весной и летом 1940 года. Большинство из них были либо убиты, либо отправлены в концентрационные лагеря в Германии на принудительные работы. Поэтому число заключенных в Дахау резко возросло по сравнению с довоенным периодом, когда интернировали только жителей Рейха.
Качмарек оставался в Дахау в течение пяти лет и дожил до освобождения вместе с 30 000 других заключенных 29 апреля 1945 года, несмотря на то, что стал объектом двух медицинских экспериментов (первая "псевдонаучная" [3] инъекция в 1943 году и вторая в начале 1945 года). Вскоре после этого из-за критических санитарно-гигиенических условий лагеря, во время которых развилось несколько заболеваний, он заразился тяжелой формой тифа, от которого выздоровел после оказания медицинской помощи в американском госпитале, созданном на территории лагеря.
В течение всего срока заключения Качмарек работал дирижером немецкого мужского хора из 45 человек, созданного заключенными-коммунистами до 1939 года. Когда в октябре 1940 года его назначили руководителем хора, это вызвало реакцию немецких националистов, которые посчитали неуместным, чтобы поляк был выбран руководителем немецкого хора. Однако этой небольшой враждебной фракции пришлось подчиниться большинству, в том числе элите хора, сформированной из капо рабочих комендатур, которые имели большое влияние в лагерной иерархии заключенных. Необычно, что нацисты позволили поляку Качмареку дирижировать немецким хором. Насколько известно, поляки имели ограниченные возможности для участия в музыкальной деятельности концлагерей по сравнению с немецкими заключенными.[4]
Это привилегированное положение, которое он смог занять благодаря своему обширному знанию немецкого языка, давало ему возможность нанимать певцов других национальностей, при условии, что они могли петь строго немецкоязычный репертуар. Таким образом, хор приобрел более международный профиль, хотя немцы, поляки и чехи по-прежнему составляли большинство. Сначала Качмарек черпал репертуар хора из немецкого песенника, который уже циркулировал в лагере; позже он начал сочинять и собственные произведения. С его приходом в репертуар были включены и польские песни, однако их тексты пришлось переводить на немецкий. Более того, все текстовые элементы его композиций должны были быть написаны на немецком языке, официальном языке лагеря.
Качмарек сочинял оригинальные песни, произведения для фортепиано соло, несколько пьес для скрипки и фортепиано, а также огромное количество аранжировок и транскрипций уже существовавших популярных мелодий и оперных арий. Он также писал лиры с текстами, предоставленными либо товарищами по заключению, либо романтическими немецкими поэтами, такими как Фердинанд Фрайлиграт, Отто Рокетт, Иоганн Георг Якоби, Фридрих Хеббель, Карл Буссе. Одна из самых эмоциональных песен, которую сам Качмарек назвал "самой аутентичной по содержанию и атмосфере", [5] было положено на текст Карла Мольтера, немецкого заключенного, депортированного в лагерь в 1938 году из-за своих коммунистических убеждений. Через его слова Der Herbst ist Da! (Осень наступила!), Мольтер пронзительно передает суровую реальность своего внутреннего состояния заключенного, описывая, как его жизнь медленно угасает.[6]
Кроме того, Качмарек сочинил музыку к новой оперетте на основе лагерного либретто, рукопись которой, к сожалению, не сохранилась, о чем он свидетельствует в одном из писем к Александру Кулисевичу. В конечном итоге ему удалось спасти лишь небольшую часть своего музыкального наследия, включая три лагерные тетради и подборку дополнительных произведений.
Послевоенная жизнь
После войны Качмарек поселился в западном польском городе Острув-Велькопольский, где с апреля 1965 года и до своей смерти в 1973 году стал художественным руководителем мужского хора "Эхо". В мае 1968 года, во время празднования 45-й годовщины основания хора, Качмарек был награжден серебряным крестом за заслуги от Министерства культуры и искусства Польши в знак признания всей его художественной и общественной деятельности, а также его вклада в культурное развитие Познаньского воеводства. К сожалению, нет никаких данных, подтверждающих, рассказывал ли Качмарек публично о своем пребывании в Дахау или исполнял ли он после освобождения свои собственные композиции военных лет, но его композиции представляют собой золотую жилу, которую исследователи и исполнители должны заново открыть и вывести на свет.
По материалам Мануэля Чини
Источники
Гилберт, Ширли. Музыка в Холокосте. Confronting Life in the Nazi Ghettos and Camps. Издательство Оксфордского университета, 2005.
Архив Мемориального музея Холокоста Соединенных Штатов Америки, Коллекция Александра Кулисевича, 1939-1986, 1992.A.0034.1 (RG-55.000)
Wachsmann, Nikolaus. Storia dei campi di concentramento nazisti. Mondadori, 2015.
[1] Некоторые из приведенных ниже биографических сведений также взяты из базы данных USHMM Survivors and Victims Database, которая хранит электронные данные о заключенных, содержавшихся в концентрационном лагере Дахау. К сожалению, из-за недостатка доступной информации не удалось более подробно восстановить жизнь Качмарека до войны.
[2]
[2] Первыми жертвами преследований нацистов стали политические противники режима (например, демократы, социал-демократы, коммунисты, либералы), обычно арестованные на основании охранной грамоты.[3]
[3] Так определяет их сам Качмарек в письме к Кулисевичу.
[4] Shirli Gilbert, Music of the Holocaust, (Oxford University Press, 2005), 122.
[5] Shirli Gilbert, Music of the Holocaust, (Oxford University Press, 2005), 122.
[5] Архив Мемориального музея Холокоста Соединенных Штатов, Коллекция Александра Кулисевича, 1939-1986, 1992.A.0034.1 (RG-55.003.25). Перевод с польского выполнен автором.
[6] Архив Мемориального музея Холокоста Соединенных Штатов, Коллекция Александра Кулисевича, RG-55.003.25.
